Стратегию надо преподавать ещё в школе

Каким образом могут трансформироваться деньги в ближайшие 10 лет?
А.М.: Любые новые деньги,  носящие новую, другую, отличающуюся от нынешней идею, должны оказаться лучше, чем то, что мы имеем сейчас. Пока не получается. Попытка создания альтернативны современным деньгам в виде криптовалюты, провалилась. У  крипты нет отвечающей стороны, как у государственных денег, то есть, это не долговое обязательство, что плохо для денег. К тому ж это очень  ненадежно.  Мы видим, как криптоденьги воруют с бирж миллионами. Плюс низкая ликвидность и очень высокая возможность арбитража. То есть, не вышло на данный момент. Получится ли создать нечто новое на какой­то другой базе, не знаю, надо пожить, посмотреть.

Как мы будем зарабатывать в будущем?
А.М.: С самых древних цивилизаций во всем мире существовал только один способ зарабатывать деньги – это делать что­то, за что тебе готовы заплатить . В тоталитарных обществах платит государство, в демократических  – потребитель, не суть.  Поскольку другие в основном зарабатывают таким же способом, то так или иначе зарабатывать – это значит обменять свой труд на чужой.

Но что, если рабочих мест в мире будет становится все меньше, просто потому, что людей практически по всех областях заменит искусственный интеллект. Не станет ли труд, скорее привилегией, а не способом зарабатывать?
А.М.: Да, такие прогнозы есть, и они обоснованы, но это точно дело не ближайшего десятилетия. На данный момент мы видим, что и в развитых, и в развивающихся странах рабочие руки востребованы максимально. Такого не было за последние лет 20. И эта потребность растет. Вообще, человечество очень сильно компенсирует увеличение эффективности труда увеличением потребностей. Мы все больше и больше потребляем скоропортящихся, одноразовых товаров. Даже если принять во внимание замену человеческого труда автоматическими линиями, технологиями, устраняющими посреднические операции и т.д., мы видим, что одновременно  появляется масса новых профессий. Парикмахер для собак, коуч, программист  ­ таких профессий пару десятилетий назад  не существовало.  Общество активно придумывает новые востребованные занятия. Так что в ближайшее время безработица нам не грозит. Более того, будет появляться все больше новых специальностей, люди будут переучиваться, осваивать новые навыки.  Лет через 50 или даже 100 да, возможно, и придумают некие платформы, которые будут обеспечивать приемлемый уровень жизни,  можно будет просто жить и ничего не делать. И право на труд станет действительно привилегией. То есть, если человек захочет работать, что­то создавать,  то есть, зарабатывать сам своим трудом,  ему еще надо будет доказать, что он на это способен, что он имеет на это право.

Чему непременно  надо бучить детей до окончания школы, чтобы в будущем стать финансово независимыми? Сейчас много говорят о том, что знания теряют свою ценность из­за слишком стремительных изменений во всех областях.
А.М.: То, что знания в современном мире быстро устаревают – очень распространенный миф. Это абсолютное заблуждение. Вся фундаментальная база знаний никуда не девается. Мы используем ньютоновскую механику, которой 300 лет, математику древних греков, а ей уже 2,5 тысячи лет, большая часть философии, которую мы  применяем в жизни, ыстроена еще в древности или в средние века, географические знания полностью сформированы к концу 19 века, антропологические  – в первой половине 20 века, а тот факт, что неандертальцы оказались не нашими предками, а нашими родственниками, можно легко адаптировать в своей голове. Но если ты не знаешь, кто такие неандертальцы в принципе, то как это новое знание приложишь, к чему? Фундаментальная база знаний, которая дается в школе, сформирована давно и никак не поменяется в ближайшие 100 лет, поверьте.  Вот дальше, уже в университетах, в магистратуре – да, нужно будет быстро овладевать новым здесь и сейчас, но до этого еще надо дожить.
С другой стороны, так как современное общество значительно менее фрагментировано, мы давно живем в информационной среде, на первый план выходит способность успешно коммуницировать.  Поэтому уже в школе надо преподавать такие дисциплины, как социология, психология, (причем продвинутая), ведение переговоров, достижение договоренностей, теорию игр, чтобы дети еще в школе начали понимать, как строятся отношения между людьми в различных средах – конкурентных, кооперативных, других. И еще важный предмет, которому обучали еще в древности и в средние века,  но в советской школе напрочь забыли – это стратегия,  наука о том, как выстраивать наиболее успешные алгоритмы действий.  Овладев стратегией в глобальном смысле, человек сможет добиться практически всего, в том числе, финансовой независимости.

Во что имеет смысл вкладывать, если в образование детей и в свое развитие уже вложено, но есть еще свободные деньги?
А.М.: Вопрос сложный, потому что такие перспективные области, как химия, медицина, IT меняются слишком быстро, и чтобы там не ошибиться с вложениями, надо очень хорошо в них разбираться. Можно разумно прикинуть,  что будет иметь долгосрочный спрос. Это могут быть очень простые, элементарные вещи. Например, поставки чистой воды. Вполне актуальная тема, особенно для больших городов. Какие­то мелкие бизнесы в небольших городах  могут оказаться прибыльными, а огромное производство поликристаллического кремния вдруг окажется банкротом, потому что там глобальная конкуренция все съедает.  То есть, географическая защищенность – это важный фактор. Вот есть у вас свой квартал в городе, открыли вы там булочную или кофейню и живете спокойно, не особенно опасаясь, что какая­то глобальная корпорация придет туда с вами конкурировать. А большой завод по производству лампочек может прогореть, потому что китайцы построили другой, и лампочки у них дешевле. В рамках интервью трудно дать совет, но в мире есть некоторое количество уважаемых компаний, которые на таких советах специализируются и довольно успешно, можно обратиться к ним.

Вы в одном интервью вы как­то назвали владельцев яхт с проститутками на борту несчастными людьми. Несчастными именно из­за богатства. Думаете, если бы они были бедными, то  были бы счастливее?
А.М.: Противопоставление «бедные – богатые» тут не подходит.  Финансовый достаток, способность обеспечить себя и свою семью не просто хлебом, но и икрой,  не особенно себе в чем­то отказывать ­ это прекрасно. Но одно дело финансовый достаток,  и другое ­  те, о которых я говорил. Мне честно кажется,  что если бы они не были «рабами Кремля», своих капиталов, не были бы вынуждены работать по 20 часов в сутки, ездить с охраной, идти на компромиссы, унижения, не видели бы в каждом человеке врага,  не варились бы среди подхалимов или тех, кто пытается на них заработать, то были бы намного счастливее. Даже если бы денег у них  было раз в 100 меньше, но при этом хватало бы на достойную жизнь.

Вы умеете дружить с теми, у кого денег намного меньше, чем у вас? Не мешает разный уровень потребления?
А.М.: Скорее, наоборот – у меня нет друзей, у которых много денег. Этому есть простое объяснение. С людьми, у которых они есть, у меня сразу образуются бизнес­отношения, поскольку деньги требуют работы. А моя профессия как раз и заключается в том, чтобы заставлять деньги работать. И тут уже не дружба. Могут быть очень хорошие отношения, мы можем искренне радоваться при встрече, но это, в первую очередь, именно бизнес­отношения, как я уже сказал. Друзья же, наши с женой семейные друзья (врачи, переводчики, преподаватели, ученые, журналисты) в подавляющем большинстве живут очень просто. Дружить нам это не мешает. Ну, они знают, в газетах читали, что есть у меня какой­то там бизнес, но этой темы мы не касаемся.

Чем сложнее управлять: деньгами или людьми?
А.М.: Хороший вопрос.  Сложно и там, и там. Я довольно успешно справляюсь с управлением человеческими ресурсами, но, так как я по сути своей интроверт, мне все­таки ближе финансовая сфера, мне там как­то уютнее что ли…